Кременчугский доктор рассказал, что увидел на востоке Украины

Так виглядають будинки після обстрілів. Від цього центральну Україну захищають українські бійці на Донбасі

Руководитель кременчугского лечебного учреждения съездил в зону ведения боевых действий на Донбасс. Они побывали в Дебальцево, Песках, Артемовске. Ездил врач в составе группы кременчугских волонтеров, среди которых известная в городе волонтер Ирина Митрофанова. Свою задачу в этой поездке врач сформулировал так: хотел увидеть, что бойцам нужно на фронте, то ли мы им передаем. По просьбе доктора, «ТелеграфЪ» публикует его интервью без указания должности и фамилии.

– Вы руководите лечебным заведением в тылу, не находитесь в подчинении Минобороны, зачем поехали в зону боевых действий? Там ведь, случается, и убивают.

– Да, у нас глубокий тыл, но если кто-то будет относиться к тому, что происходит в стране, по принципу «моя хата скраю», это неправильно. Возможно, еще не все прониклись и понимают, что это – наша война, она может прийти и к нам. Со своей стороны, во время поездки я хотел увидеть, доходит ли наша гуманитарка, то ли мы передаем на передовую. С первого дня войны мы начали отправлять туда гуманитарную помощь, каждую неделю, то, что могли – инструментарий, перевязочные материалы, вещи. Но очень трудно понять, те ли ты вещи отправляешь, пока не увидишь реальной картины. Мы ведь не только гуманитарку отправляли, мы и людей готовили – проводили курсы оказания первой помощи себе и товарищам. После поездки я понял, что мы чересчур академично преподаем, надо больше практических навыков давать. Так что теперь мы пригласили человека, который ведет спецкурс для бойцов.

– Где вы побывали?

– В Дебальцево, в Песках, в Артемовске, в госпитале, где раненым оказывают первую помощь. У них есть инструментарий, перевязочные материалы, но условия, конечно, ужасные. Кроме того, помимо ранений, есть ещё одна серьезная проблема – там лежат бойцы после контузий, у них депрессия, с ними необходимо индивидуально работать. Люди лежат в прострации, ни с кем не хотят говорить, хорошо, что с ними работают волонтеры. Волонтеры вообще выполняют очень большой объем работы. В Дебальцево я видел, как они организовали специальный пункт, где бойцы могут помыться, переодеться, получить теплую одежду и какую-то еду.

– У солдат ничего этого нет?

– Нет, вы знаете, регулярные воинские части неплохо обеспечены едой, но вот хлопцы на блокпостах живут в очень тяжелых условиях. У них нет ничего, мы это поняли, когда долго простояли на блокпосту во время очень сильной бомбежки. Да, у бойцов есть термобелье, но ведь нет никакой возможности помыться или поменять его, поэтому носки и термобелье – это то, чего много не бывает! Мы везли им носки, которые бабушки наши вяжут, одежду, перевязочный материал и еду. Им это надо, и у них этого нет. Они рады любой еде!

– Какое впечатление произвели на вас парни на передовой?

– Вы знаете, я родился в Советском Союзе, был воспитан определенным образом, был коммунистом, меня учили, что националисты – это большое зло. Но я вам скажу – всем нам есть чему у них поучиться! Я там увидел много хлопцев с Западной Украины. Те пацаны, которым по 19 лет, а выглядят они вообще на 16, они стоят и говорят: там, на Западной, у нас стыдно сказать, что ты еще не был на войне. Вы понимаете, они даже не сомневаются, что обязаны воевать за свою страну, за свою державу! Мы хлопчика одного подвозили с Западной, он возвращался после ротации. Я его спросил, сколько их ушло на ротацию? Говорит – 15. Спрашиваю, а сколько вернулось? Три! Три человека! У остальных что-то там заболело, зачесалось, они не приехали. Вы понимаете, каково тем бойцам, которые ждали их в части? Ведь они теперь не поедут на ротацию, пока те не вернутся все до одного!

– Что скажете о местных жителях и их настроениях?

– Вы знаете, там очень тяжело. Я понял, что телевидению нельзя доверять полностью, когда нам говорят, что было 10-15 обстрелов. Мы были сутки, и обстрел вообще не прекращался! Во время бомбежек люди вообще не выходят на поверхность, живут в подвалах, в подвальных гаражах. Я спрашивал: как же так, им же нужно что-то кушать? Мне рассказали, что есть такие смельчаки, которые ходят в воинскую часть, бойцы с ними делятся едой, водой, теплой одеждой, а они потом разносят это по домам. Когда мы приехали, мужчину, который ходил по домам, убили. Стала ходить его жена, вот так. Но в то же время я видел трех теток в Дебальцево, они прибежали, узнали, что приехали волонтеры, и начали требовать: вы нам должны, нас тут бомбят, а вы там живете в тепле! С этими женщинами пришлось говорить, объяснять. Я их спросил: вы – здоровые, крепкие, а ведь есть люди – старики, больные, инвалиды – которые не могут ходить, почему вы не просите для них еду, а только для себя?

– Что они вам ответили?

– Да ничего. Во-первых, там слова без мата не обходилось, у них одна агрессия, они твердят, что мы все им всё должны и точка.

– Что произвело самое тягостное впечатление?

– В Дебальцево я увидел ребят, которые живут в поле, они приезжают на войну не на 5 недель, а на шесть месяцев. Эти ребята на поле боя собирали своих друзей по частям. Я видел в их глазах страх, но они очень мужественно держались... Есть ещё одна проблема. Очень серьезная, очень болезненная – это техника. Волонтеры могут привезти еду, медикаменты, одежду, но боевую технику мы привезти не можем. А она в ужасном состоянии! Я несколько раз видел, как один танк едет и тащит другой, потому что один из них едет, а второй – стреляет. И бойцы давно уже знают, что танк может не завестись или из него невозможно стрелять! И ребята с этим оружием идут в бой!!! Жутко видеть дорогу, которую ты помнишь красивой и ухоженной, а сейчас все там перерыто взрывами, деревья как срезаны... Мне больно было смотреть, как жмутся бездомные брошенные животные во время обстрелов. Коты и собаки ходят стаями, все вместе, и когда начинается обстрел, они сжимаются в одну общую кучу – коты и собаки вместе... И спят так, греют друг друга...

– Что скажете кременчужанам?

– Что скажу... Я понимаю, что сейчас всем тяжело, но в стране война, и там, на войне, тяжелее. И как бы ни было тяжело, самый бедный, самый несчастный человек может найти в себе силы и возможности помочь бойцам на фронте.

приятного аппетита!

Про «наполеоны» из Чутово

Кременчугский доктор рассказал, как встречают участников боевых действий в Чутово:

– Мы, когда ехали, остановились в Чутово, там стоит несколько кафешек, на одной из них украинский флаг. Мы, конечно, зашли туда. А там надпись такая висит: «Хозяева этого кафе могут и с удовольствием покормят каждого участника АТО». Мужчина и женщина – хозяева этого кафе, бизнесмены. Пока мы пили кофе, женщина собрала нам передачу для бойцов – четыре больших торта-наполеона, капусту они наквасили в ведрах, свежее масло к капусте, ведро меда. И все это с такой душой она сделала, с удовольствием! Показала нам портрет Шевченко на стене, рассказала, что он уже продан – американец его купил за 150 евро, когда ехал вместе с миссией, заберет на обратном пути. Они прошли по Чутово и предложили людям собрать вещи, которые можно продать и собрать деньги на автомобиль скорой помощи для АТО. Так вот этих 150 евро как раз не хватало. Так что автомобиль они уже купили. Мне приятно сказать, что в Кременчуге тоже есть такие люди. На днях приходила женщина, сказала: «Я не могу купить вам аппаратуру. Но могу купить лекарства, постельное белье, продукты, дайте мне список того, что им действительно нужно». Я ей просто низко поклонился, приятно, что есть такие люди. Причем фамилию свою она светить не хочет, не хочет пиариться.